Отправлено: 12.10.11 18:30. Заголовок: [A Murderer] - [остановлен]

Место и время: Сан Франциско, США. 10 декабря 2014 года
Участники: Chantal Rivera, Zachary Nicolescu
Краткий сюжет: Первая встреча Шанталь и Захария спустя несколько месяцев после гибели ее брата от рук Корпорации.

 Отправлено: 12.10.11 18:35. Заголовок: "Неужели уже дек..

"Неужели уже декабрь?" - Шанталь недоверчиво, со сомнением вглядывалась в пейзаж за окном, как будто ждала от природы подтверждения или простого ответа. Декабрь в Калифорнии всегда подкрадывался незаметно, и иногда зима напоминала о себе исключительно прохладными ночами и холодными океанскими бризами. В остальном же зимы как будто не было вовсе. Ни пушистых белых хлопьев, ни гололедицы, ни теплых рукавиц, шарфов и шапок. Иногда о Рождестве и новогодних каникулах Шанталь вспоминала только тогда, когда отец за две недели до праздника развешивал в магазине разноцветные лампочки-фонарики и крепил над дверью разноцветную вывеску "Merry Christmas". Это было так по-старомодному мило и по-французски очаровательно...
Шанталь включила погромче радио, которое шипело и протестовало, словно напоминая об окончании рабочего дня, и пересчитала выручку. Магазин всегда приносил неплохой доход их семье. То ли дело было в его удачном расположении, то ли в любви американцев к французской бакалее. Как бы то ни было, их бизнес был успешен, и Шанталь с трудом давалась мысль о том, что завтра ей придется повесить на двери магазина замок. Возможно, навсегда... Ведь после того, как она покинет Калифорнию и переедет в Детройт, их семейный магазин останется без владельца.
Приятный женский голос по радио что-то вещал про снежные заносы в Европе. Шанталь облокотилась о прилавок, нарочно никуда не торопясь. Домой ее не тянуло - там стояла слишком напряженная, удручающая атмосфера. Если когда-то дом был ее крепостью, то сейчас он превратился в мрачное пристанище скорби, боли, обиды и тихой ненависти. Шанталь не хотела видеть мать, не хотела чувствовать запах портвейна и натыкаться взглядом на семейные фотографии на стенах. Она дожидалась полной темноты, чтобы вернуться домой и, не включая света, упасть в кровать и заснуть в ту же минуту от усталости. Заснуть так крепко, чтобы даже не видеть снов.
Девушка перевела взгляд за окно - в квартале зажигались первые огни. Мимо изредка пробегали люди, иногда бросая равнодушные взгляды на витрины магазина. Подождав еще минут десять, пока солнечный диск полностью не спрятался за горизонтом, Шанталь выдернула радио из розетки и, схватив с прилавка связку ключей, толкнула стеклянную дверь. Краем глаза девушка поймала приближающийся мужской силуэт и поспешила повернуть в замке ключ.
- Вы опоздали на 5 минут . Уже закрыто, - язвительно бросила она, не поднимая глаз на незнакомца. Сегодня ей хотелось насолить хоть кому-нибудь, хоть чем-нибудь. Просто так, в отместку всему миру.

 Отправлено: 16.10.11 14:07. Заголовок: Поезд последний раз ..

Скрытый текст

ой, чуушь(

Скрытый текст

Внешний вид: click here Моральное и физическое состояние: устал, но в целом в порядке.

Поезд последний раз качнулся и замер на путях. За окном был зимний сумрак, и в стекло коротко постукивал ветер, пронося по пустому перрону запахи огромных домов - в каждой квартире которых в этот час уже загорался электрический свет. Перед тем, как двери зашипят и раздвинутся, он может успеть дочитать главу. Зимой невесомые произведения Бредбери были его привычкой. Было достаточно только найти красный томик, который до поры пылился на полке в гостиной, провесит ладонью по глянцевой поверхности и вот перед тобой весь мир. Мэтр красил его в охру и для яркости добавлял немного рыжего. В нём слова проходили через пресс, смакуя мгновения, и возвращаясь неизведанным вином из одуванчиков.
Голос проводницы возвестил о том, что поезд прибыл на конечную станцию. Захари поднялся со своего места. Небольшая сумка из тех, что берут с собой в надежде провести в городе не больше одной ночи, повисла на плече. В карман куртки, корешком вверх – красный том.

Если где-то и была зима, то в Сан-Франциско она значилась, лишь в листах отрывного календаря. Он так и не смог привыкнуть к этому неясному климату, который одинаково раздражал его и в Детройте и в Ганновере, а теперь испытывал нервы и здесь. Он любил белый характер Венгрии, так же крепко, как иные привязывались к лету за недолгие пару месяцев. Ему нравился снег и холода, и то особенное чувство, которое витает в воздухе перед рождественскими каникулами. Но в Америке ничего этого не было.
Мужчина одетый лишь в рубашку и жилет, низко опустив голову в бумагу, пытался определить в каком направлении стоит двигаться. Он уже трижды пожалел о том, что не заказал такси, однако сейчас придаваться печали, было уже несколько запоздало. Откровенно говоря, Захари никогда не был большим любителем разъездов, и именно поэтому старался всячески избегать всевозможных командировок, которые щедро раздавала своим подчинённым Корпорация. Он смог убедить и себя и главу в том, что будет гораздо полезнее на месте, чем там, куда его могут послать. Возможно, именно в его умении убеждать, и крылся секрет столь быстрого восхождения по карьерной лестнице. Восхождения, которым Ник действительно гордился.
Ещё раз взглянув на бумажку, на которой острым почерком был выписан адрес, мужчина повернул в очередной переулок, которых в этом городе казалось, было, превеликое множество. По ту сторону улицы вспыхивали первые фонари, моментально собирая в сверкающем кругу, толпы снующей мошкары. Он как раз переходил дорогу, когда увидел небольшой магазин, по вине которого проплутал по улицам Калифорнии не меньше часа. В здании ещё горел свет, что вселяло хоть какую-то уверенность в том, что он сможет, поговорит с его владельцем.
- Вы опоздали на 5 минут . Уже закрыто - Он с трудом различал лицо, говорившей девушки, из-за узкого пятна света падавшего на самого Захари и оставлявшего собеседницу в тени.
- Мисс Ривьера? Не так ли? - Мужчина откашлялся и нарочно пропустил мимо ушей неприкрытую агрессию, прозвучавшую в голосе девушки. Не для этого он добирался сюда полдня, чтобы вступать в словесные перепалки.
- Я бы хотел поговорить с вашим братом.
Мысленно он уже давно был в номере отеля, куда собирался двинуться сразу после встречи с Бруно, так что не видел никаких причин медлить с целью своего визита. Если он не ошибся и перед ним действительно Шанталь, о которой он узнал изучив дело своего первого пациента, вся процедура должна пройти в крайне сжатые сроки, и уже сегодня он сможет повидаться с юношей. И отправить домой завтра вечером.
Попав в "гусеницу" в двери щёлкнул ключ.

 Отправлено: 18.10.11 23:44. Заголовок: Язвительность и ехид..

Скрытый текст

Роуз, ты как всегда чрезмерно самокритичная))

Язвительность и ехидство девушки быстро уступили место любопытству и настороженности, когда Шанталь поняла, что ее слова не произвели на незнакомца должного впечатления и не вызвали ожидаемой реакции. Мужчина не спешил уходить, и нечто похожее на внутренний голос или интуицию подсказывало Ривьере, что этому человеку нужно что-то помимо французских плюшек из ее бакалейной лавки.
- Мисс Ривьера? Не так ли? - мужчина откашлялся. Его вопрос прозвучал риторически - он определенно был уверен, что перед ним именно та, которую он ищет. Шанталь нахмурилась и наконец посмотрела на странника: с недоумением, любопытством и раздражительностью. Ее удивил не столько тот факт, что мужчина знал ее фамилию, сколько его тон голос и нарочитая вежливость.
- Допустим, - бросила девушка, всем своим видом демонстрируя свое нежелание вести беседу, независимо от ее темы. Она вглядывалась в лицо мужчины, надеясь, что его черты лица смогут вызвать у нее хоть какие-то воспоминания или ассоциации. Спрашивать, откуда этому человеку известно ее имя, Шанталь не хотелось - она не любила демонстрировать лишний раз свою заинтересованность. Куда проще изобразить абсолютное равнодушие, тем более, что именно такое отношение к миру, равнодушное и скептическое, сопровождало ее уже несколько месяцев.
- Я бы хотел поговорить с вашим братом, - последняя фраза мужчины заставила Шанталь встряхнуться. На секунду ей овладело ощущение, что земля качается под ногами и превращается в воздух. Воспоминания о Бруно проснулись и ворвались сумасшедшим ураганом в голову. Все те фрагменты, обрывки и картинки из прошлого, которые она гнала прочь последние несколько месяцев просто для того, чтобы дать себе возможность начать жить заново. Попытаться начать, не вспоминая о прошлом, ни о чем не жалея и больше не обвиняя себя.
- Не получится, - холодно отрезала она и на мгновение опустила голову, чтобы незнакомец не успел заметить, как она на несколько секунд потеряла самообладание. Боль и досаду в ее взгляде можно было прочитать проще простого: глаза Шанталь всегда выдавали то, что она порой пыталась спрятать даже от самой себя. Оставалось только надеяться, что этот некто, стоящий перед нею в данное мгновение ни о чем не догадается. Хотя бы до тех пор, пока ей не удастся выяснить, кем он приходился Бруно и приходился ли вовсе, - Сперва вам придется поговорить со мной.
Стараясь сохранить остатки самообладания и отгоняя прочь воспоминания, которые были сейчас совсем некстати, девушка принялась рассматривать незнакомца. Полицеский? Нет, слишком интеллигентный. ФБР? Едва ли. С его стороны было бы неосторожностью вести беседу посреди улицы.Знакомый? Друг семьи? Журналист? Варианты ворошились в голове Шанталь, каждый последующий абсурднее предыдущего, пока с языка практически не сорвалось слово - Корпорация. Уставившись на мужчину, девушка едва заметно шевельнула губами, проговорив про себя это роковое слово, как будто примеряя его на незнакомца. Без сомнений - это был один из них.
- Могу я узнать ваше имя? - выдавила Ривьера и стиснула зубы. Она должна сохранять хладнокровие, равнодушие и быть любопытной до тех пор, пока не распознает намерения незнакомца и не предугадает исход данной беседы. Ей следует быть осторожной и предусмотрительной - настолько, насколько это возможно с ее импульсивной взрывной натурой.

 Отправлено: 21.10.11 23:01. Заголовок: Он устал. За всё вре..

Он устал. За всё время поездки ему так и не удалось сомкнуть глаз. Захари перебирал в голове всё, что мог сказать мальчику, который по его вине едва не умер. Извиняться было не в его правилах, к тому же когда он был практически уверен в том, что ни сделал ничего плохого. Как раз наоборот. Он собственными руками спас Бруно, избавил его от необходимости переживать встречу с вампирами. За время пребывания паренька в Детройте они так и не смогли углядеть в его поведении каких-либо изменений, не считая временной подавленности. И именно это вызвало интерес Корпорации к персоне члена семьи Ривьера. Впервые за их долгую практику Корпорация надеялась, что операция не привела к неприятным результатам. А это значило, что вакцина стараниями научного отдела вышла на новый уровень. И Захари был одним из первых, кто страстно возжелал выяснить так ли это. Именно поэтому он сейчас здесь.
Через неделю к Бруно Ривьера должны были прикрепить специалиста из его отдела, чтобы наблюдать за поведением носителя, а заодно по возможности защищать от вампиров. Однако эта цель никогда не была передовой, они, конечно же, делали всё что могли, однако даже работавшие в Корпорации люди отлично понимали, что старания и десятка человек будет недостаточно если вампиры решат убрать жертву. Единственным светлым пятном в этой непроглядной тьме были оборотни, которые хоть пока и были редкостью в их организации, сейчас всё чаще примыкали к их рядам.
Лица девушки было всё так же не разглядеть, однако Ник по-прежнему смотрел прямо перед собой, пытаясь уловить хоть что-то из её образа. Когда он не видел собеседника, ему становилось не по себе. Это напоминало игру в кошки-мышки, и ему очень не нравилась роль серого грызуна. Настроение девушки ничуть не изменилось и она всё так же стояла перед ним, выдвинув подбородок вперёд, будто ожидая удара. В какой-то момент ему отчётливо показалось, что она заколебалась, однако спустя секунду её силуэт вернул себе неприступное выражение. Обещая, что пробиться будет не так то просто.
- Я не хотел, бы разговаривать на улице. – Захари потёр уже начавшие слезится глаза. Шанталь сделала шаг в сторону и он, наконец, смог рассмотреть её лицо. На его вкус не красавица, однако, одна из тех девушек, что сразу заставляют на себя смотреть. Она вряд ли была похожа на брата, однако было в ней что-то неуловимо его напоминавшее. Хоть Ник и был знаком с Бруно не достаточно долго, чтобы впечатление о первой встрече успело сложиться ясно и чётко всё же подобное сходство явно улавливалось. И трудно было сказать, в чём тут дело. У стоявшей перед ним девушки был твёрдый, какой-то совершенно не женский взгляд, и этого было вполне достаточно, чтобы Захари почувствовал к ней симпатию. Его всегда раздражали особи женского пола, пользующиеся своей слабостью. В Шанталь же даже на беглый взгляд ничего подобного просто не было.
- Если вы уже закончили работу, могу я пригласить вас в какое-нибудь заведение, где мы сможем спокойно поговорить?
Вопрос, касаемо своего имени мужчина пропустил не нарочно. И всё же, когда он вдруг вспомнил о нём, он, казалось, потерял всякую актуальность.

 Отправлено: 25.10.11 14:12. Заголовок: Время лечит. Шанталь..

Время лечит. Шанталь это знала точно. Будь оно не так, люди бы так и не научились смиряться с утратами, потерями, расставаниями и смертями. Время лечит всегда: одних медленно и осторожно, постепенно приучая к новой реальности. Других – быстро и жестко, посредством новых потрясений и переживаний. Терапия временем для Шанталь была шоковой: жизнь, не давая ей возможности смириться с уходом отца, обрушила на хрупкие плечи смерть брата.
Но теперь все было в прошлом. И боль, и чувство одиночество, и тоска – все осталось где-то далеко вместе с воспоминаниями о тех, кого она потеряла. Воспоминания о Бруно Шанталь бережно хранила глубоко в своей памяти, не позволяя им встревать в повседневные мысли. Память о брате была для нее слишком священна и бесценна, чтобы лишний раз ее тревожить. И вдруг, в ее жизни появляется некто, нарушающий этот закон. Только за это он заслуживал ненависти. А за принадлежность к Корпорации, приложившей руку к смерти Бруно - еще и нескончаемых мучений в аду. Эта сладостная мысль заставила Шанталь коварно улыбнуться. Прищуренные глаза, слегка поджатые губы, пристальный взгляд – в ее голове созревал план мести, как можно более кровожадной и беспощадной. Только остатки хладнокровия, хитрость и благоразумие сдерживали ее импульсивные порывы.
- Я не хотел, бы разговаривать на улице.
- Понимаю, - кивнула она, при этом с удивлением отметив, насколько спокойно прозвучал ее голос. Шанталь внимательно всмотрелась в лицо собеседника: то ли он тоже старательно притворялся, прикрываясь мнимым спокойствием, то ли его действительно не тревожил их предстоящий разговор. Ривьера также отметила его уставший, безразличный взгляд, нарочитую вежливость и доброжелательность. В целом, он создавал приятное впечатление, и, похоже, это было общим для всех членов Корпорации: тот, с кем довелось Шанталь встретиться еще до смерти Бруно, также казался человеком адекватным и безобидным. Если бы тогда она только знала, насколько обманчиво первое впечатление…
- Если вы уже закончили работу, могу я пригласить вас в какое-нибудь заведение, где мы сможем спокойно поговорить?
Нарочно дав себе несколько мгновений на колебания, Шанталь неуверенно кивнула:
- Что ж… Если разговор действительно настолько необходим, то я не против. За углом - кофейня, - девушка взглянула на часы, отметив про себя, что заведение закрывается в течение часа. И именно поэтому место казалось ей наиболее подходящим и безопасным. Во-первых, владельцами являлись друзья семьи, а во-вторых, в это время суток кофейня уже практически пустовала.
По дороге Шанталь не проронила ни слова, думая лишь о том, как себя правильно вести с тем, кто причастен к убийству ее брата. Неразумное, импульсивное желание вцепиться этому человек в глотку подавляло понимание, что нужно быть сдержанной так долго, как это возможно.
Как Шанталь и предполагала, в кофейне не было ни души, не считая Оливера – сына хозяйки. Парня Шанталь знала с детства, как и всех тех, кто жил в этом квартале. Их французская диаспора в Сан Франциско была немногочисленной, занимая лишь 10-12 кварталов, поэтому за свои 21 год Шанталь знала не только имена всех здешних французов, но и жизненную историю каждого из них. О том, что происходило в их семье, все также знали. Поэтому Оливер всегда смотрел на Шанталь с искренним сочувствием, что ее невыносимо раздражало. Но все же, он был ее другом – настоящим и, пожалуй, одним из самых старых.
Когда Шанталь и Захарий переступили порог кофейни, Оливер смерил их удивленным взглядом, но Шанталь успела все объяснить прежде, чем тот что-либо спросил:
- Привет, Оливер. Надеюсь, ты не будешь против, если мы задержимся здесь до закрытия. Латте с ликером, без сахара.
Обычно она заказывала обычный, крепкий и очень сладкий. Видимо, именно это насторожило парня, который, покосившись на Захария, обратился к Ривьере по-французски:
- Ты выглядишь обеспокоенной. Кто этот человек?
- Я потом тебе объясню. Пока все в порядке, - ответила она французском, сделав акцент на слове «пока» и улыбнулась. Шанталь надеялась не вызвать у Захария подозрений. Впрочем, уже сам факт, что двое в присутствии третьего говорят на другом языке, настораживал.

 Отправлено: 29.10.11 23:15. Заголовок: В юные годы, когда е..

В юные годы, когда ещё даже пушок не нарисовался на щеках, и не поседели виски, мистер Николеску был интересующимся и смекалистым молодым человеком. Довольно рано он выучил одну простую истину, которую постоянно встречал на форзацах книг и которую несознательно привносил в молодую голову его собственный отец, возможно сам того не ведая. Истина, заезженная и оголтелая заключалась в том, что навязывать своё общество дамам дело пренеприятное, а вероятно даже в ряде исключительных случаев и довольно опасное. К тому же очень редко на его пути встречались такие женщины, которым действительно хотелось себя навязать. Единственный промах он совершил в отношениях со своей уже бывшей женой, и никоим образом не собирался повторять старых ошибок. Время, проведённое с Эмилией, запомнилось ему, как нечто среднее между постоянным хаосом, в который превратилась его жизнь за считанные месяцы и скользким страхом по поводу того, что хаос никуда не денется, и со временем полностью выдавит из его жизни всякую логичность. Так, что к своим тридцати с небольшим годам мужчина твёрдо знал, как стоит держать себя с представительницами слабого пола, и что ни одну из них не стоит допускать дальше, чем того требует вежливость. Подобное заключение значительно облегчало жизнь и делало некоторые вещи заметно проще и рациональнее. До этого момента.
Шанталь не вызывала в нём совершенно никаких чувств, даже интерес по отношению к персоне этой девушки был в Захари крайне минимальным. И всё же явная неприязнь, которую она излучала, даже просто прохаживаясь с ним рядом по тротуару, в известной степени сбивала его с давно наезженных рельсов. Они, молча и даже не пытаясь завязать разговора, проделали короткий путь до небольшого заведения, находившегося выше по улице.
В другом случае Ник, возможно, отдал бы должное уюту и тёплому свечению дневных ламп, лившемуся из окон заведения, однако сейчас вопросы интерьера и колёра кафе интересовали его в последнюю очередь. Ему удалось пропустить мимо ушей, возникший на считанные мгновения языковой барьер, отмахнуться от хмурого взгляда официанта-француза и всё с той же непоколебимой уверенностью и непроницаемым выражением лица пройти следом за Шанталь к столику, который та выбрала.
Что бы хоть как-то расслабить, затёкшие после долгого пути нервы он заказал крепкий кофе. И наконец, удобно устроившись на деревянном стуле, уложил руки прямо перед собой, скрепив пальцы в тесный замок.
- Простите за то, что отнимаю ваше время. – Дежурная фраза, которую Захари говорил несколько раз по дню, начиная каждые деловые переговоры в офисе и все неприятные встречи, скатилась с губ привычным тяжёлым шариком и растворилась в воздухе. Он не видел смысла начинать издалека, так как рассчитывал покончить со всем как можно скорей, а значит и смысла в длительных беседах на отвлечённые темы не было.
- Меня зовут Захари Николеску. С вами же я уже досрочно знаком.
Ник на краткое время прервал свой монолог, ожидая пока, появившийся рядом всё тот же официант-француз расставит на столе чашки, будто нарочно уменьшая скорость каждого своего жеста. На него он смотрел всё так же с опаской, в чём Захари никак не мог разобраться. Просто перестав обращать на подобное отношение внимание ещё до того, как это смогло бы хоть как-то его задеть. Впрочем, очевидно тёплые отношения, которые связывали Шанталь и этого молодого человека вызывали даже симпатию.
- Мисс Ривьера, я не хотел бы тратить ни своё время ни ваше, поэтому ещё раз повторю, что хотел бы увидится с вашим братом, и завтра же вернутся в Детройт.
Он сделал крошечный глоток горячего напитка, и незаметным жестом отодвинул в сторону салфетницу, таким образом ставя её ровно на середину стола. Пагубная любовь к симметрии была ещё одной странной чертой Ника.
Он вновь поднял голову, уже пристальней всматриваясь в острые черты лица девушки.

 Отправлено: 02.11.11 23:14. Заголовок: Оливер принес Шантал..

Оливер принес Шанталь заказанный латте, Захарию - крепкий кофе. Шанталь взглянула на маленькую, почти игрушечную кружечку с черным напитком и задумалась. Будучи француженкой и большой почитательницей кофе, она знала наверняка: этот напиток может многое рассказать о том, кто его пьет. Манера держать кружку, размешивать маленькой ложечкой сахарный песок, снимать пенку, делать большие или маленькие глотки. Умение наблюдать и понимать эти, казалось бы, незначительные жесты - вот, что такое искусство. К счастью, Шанталь ввиду своей наблюдательности владела им на должном уровне, чтобы сразу отметить про себя кое-что про Захария. Едва ли этот человек расскажет ей хоть что-то о себе, поэтому надо пользоваться предоставленной ей возможностью.
- Простите за то, что отнимаю ваше время. Меня зовут Захари Николеску. С вами же я уже досрочно знаком, - Шанталь поспешила сделать глоток латте, чтобы не выдать своего раздражения. Лицемерие всегда доводило ее до точки кипения, особенно если это лицемерие было показным и поверхностным, как будто человек даже и не пытался прикрыться благими намерениями или фальшивой искренностью. Лицемерие - вот, чем были пропитаны слова этого человека напротив. По крайней мере именно так показалось Шанталь с самых первых минут. Но она не отрицала и вероятность того, что причины таких выводов - ее изначальное предвзятое отношение к Николеску. Трудно ожидать ожидать и верить в благие намерения Корпорации после того, как та лишила ее семьи. Миссия во имя спасения человечества никогда не была и не будет оправданием для убийства другого человека.
- Мисс Ривьера, я не хотел бы тратить ни своё время ни ваше, поэтому ещё раз повторю, что хотел бы увидится с вашим братом, и завтра же вернутся в Детройт.
- А я еще раз повторю, что сначала вам придется поговорить со мной, - бросила она, теряя остатки самообладания. В какую-то долю секунды ей отчаянно захотелось сразу выложить все карты на стол и рассказать о смерти брата. Но она во время одернула себя, сделала глубокий вдох и отвернулась, пытаясь привести обрывочные хаотичные мысли в порядок. Потерять самообладание и рассказать все она всегда успеет, а вот выяснить, что же надо этому "убийце" от его уже покойной жертвы она сможет только в том случае, если будет вести себя благоразумно и сдержанно.
- Кроме того, вы и так уже тратите мое время, - уже более спокойно добавила девушка, надеясь, что Захарий не заметил ее раздражения, проскользнувшего в предыдущей реплике, - Сами понимаете, я его старшая сестра и, будучи в ответе за него, имею право получить ответы на свои вопросы.
Следующая реплика из уст Ривьеры прозвучала еще более лояльно и даже практически дружелюбно. Это приятно удивило даже саму Шанталь, ведь она всегда была уверена в том, что притворяться у нее получается плохо: все ее попытки казаться в глазах других людей не той, кем она есть, оказывались провальными. Но насколько удачной была ее сегодняшняя "игра" сказать пока было трудно.
- Так откуда вы знаете Бруно и по какому делу вы в Сан Франциско? - спросила она заинтригованно глядя на мужчину напротив. Скажет ли он правду или придумает какую-нибудь небылицу? Вот, что ее интересовало в данный момент больше всего.

 Отправлено: 04.11.11 11:49. Заголовок: Крошечная кружечка с..

Крошечная кружечка с почти чёрным напитком привела его в замешательство. Захари на какое-то время даже потерял нить разговора, перестав рассматривать девушку и полностью сосредоточившись на посуде. Он никогда не любил кофе. Слишком горький без сахара, чересчур пресный с ним – напиток для которого он за свою жизнь так и не смог подобрать нужных пропорций, чтобы полюбить. Однако заказывать воду значило бы показать, что он совершенно не собирается задерживаться в этом месте и рассчитывает на крайне короткий диалог. И всё же, несмотря на очевидную правдивость всех этих обстоятельств позволить себе такую «кухонную» грубость мужчина просто не мог. Ещё раз, взглянув на свои руки, на салфетницу, стоявшую ровно посередине стола - что утешало – он, наконец, поднял голову. Рассчитывая, что Шанталь не заметила его замешательства, а если и заметила, окажется достаточно тактичным человеком, чтобы не заострить на этом своего внимания.
- Что ж если вы так настаиваете. – Ник с трудом подавил желание пожать плечами, и сохранил безличное выражение лица. Вещь, которая с каждой фразой собеседницы давалась ему всё труднее. Нельзя сказать, чтобы девушка как-то открыто выражала неприязнь, и всё же есть обстоятельства, которые чувствуешь инстинктивно. На грани рефлексов. Почему-то ему очень хотелось посоветовать, ей глубже дышать, было ощущение, что его присутствие наводит на неё сухость. И постепенно он и сам начинал ощущать, что воздух над ним сгущается и становится душным.
- Вы правы, и я ещё раз прошу прощения за это. – Он растянул губы в улыбке, при этом сильнее выпрямившись на стуле. Со стороны они должны были смотреться странно. В опустевшем кафе, когда город постепенно отходит от дневной суеты, в напряжённых позах, из которых явно следовало, что ни один не испытывает большого удовольствия от общения. Интересная парочка.
- Мисс Ривьера, ваш брат насколько я могу судить уже взрослый и вполне самостоятельный молодой человек. Впрочем, если вы настаиваете. Я постараюсь ответить на некоторые ваши вопросы, хотя и не вполне уверен, что ответы, вас, полностью удовлетворят. – Прежде, чем ответить на последовавший вопрос Захари откашлялся, прочищая внезапно охрипшее горло, и проклиная сквозняки всю дорогу гулявшие по поезду. К тому же всего за секунду ему нужно было решить, о чём можно и о чём не стоит говорить с девушкой. Сам Николеску никогда не был рьяным поборником этики Корпорации, которая доходчиво поясняла, что стоит говорить и о чём следует промолчать, при общении с людьми не имеющими к фирме никакого отношения. Для всего мира – он сотрудник частной фармацевтической кампании, что значилось в его личном деле графой занятости. Он не собирался рассказывать всего, этого было и не нужно, хотя бы из соглашения о конфиденциальности, которую обещают сохранять все члены Корпорации для пациентов. Даже по отношению к членам семьи.
- Скажите, Шанталь, ваш брат рассказывал вам что-нибудь о том времени, которое провёл вне родного дома? Есть ряд документов… - Мужчина замолчал на полуслове, выбирая нужный термин и проглатывая «сухую» фразу, которую хотел произнести до этого. Тот факт, что он хотел поскорее закончить с этим разговором, определённо не давал ему никаких прав для того, чтобы превращать их беседу в лекцию.
- .. ряд соглашений о конфиденциальности, которые я не могу нарушить. И это касается в первую очередь интересов вашего брата.
От кофе поднимался белый пар, медленно наполняя запахом всё пространство вокруг Ника. Он ещё раз мельком взглянул на хрупкий форфор и собравшись с духом, оторвал кружку от стола, сделав один быстрый глоток. В момент, обжигая язык и губы.
Мысль о том, что сидевшая напротив девушка тоже могла быть носителем, ещё недостаточно укрепилась в его мозгу, но уже плавала вокруг черепной коробки, грозясь вот-вот проникнуть в сознание. Захари уже заранее вспоминал те документы, которые добрую неделю пролежали на его столе, пока он, наконец, не разобрал их, просто напросто кинув в ящик стола, закрывавшийся на крошечный ключик, который он всегда держал при себе. Где-то в памяти мелькали обрывки сухих фраз, которыми буквально кишит такая корреспонденция. В графе: контакты с носителями - жирный прочерк.

Скрытый текст

бу, он начинает меня раздражать. Чурбан какой-то

 Отправлено: 07.11.11 18:48. Заголовок: Шанталь не заметила,..

Шанталь не заметила, как сделала последний глоток своего латте. Она сообразила слишком поздно, что следовало все-таки брать обычный кофе - алкоголь даже в небольших количествах на голодный желудок действовал непредсказуемо. С другой стороны, он помогал ей успокоиться, и сейчас Шанталь не чувствовала ничего, кроме заинтересованности и легкого пренебрежения. Даже кровожадное желание мести растворилось, оставив после себя лишь незначительно послевкусие. Возможно, дело было вовсе и не в алкоголе, а в том, что Ривьера вдруг перестала видеть в Захарии врага и убийцу - слишком уж безобидным казался ей этот человек.
- Скажите, Шанталь, ваш брат рассказывал вам что-нибудь о том времени, которое провёл вне родного дома? Есть ряд документов… .. ряд соглашений о конфиденциальности, которые я не могу нарушить. И это касается в первую очередь интересов вашего брата.
Шанталь неохотно вернулась в воспоминания о Бруно, которые не решалась будить уже несколько месяцев. Она не любила лишний раз вспоминать о тех, кого уже не было рядом. Воспоминания делали больно и будили неоправданное чувство вины. Она могла спасти, могла помочь, могла предотвратить. Болезненное, пульсирующее в сознании слово "могла".
Шанталь воспроизвела в памяти один из последних дней жизни Бруно. Поджав губы, она надеялась, что Николеску не успел заметить, как боль исказила ее лицо. Она изо всех сил старалась оставаться равнодушной, хоть и знала, как плохо удается ей эта роль. Она не актриса - никогда ей не была и не будет. Поэтому притворство, подавление эмоций и чувств - не ее талант, увы.
Когда Николеску упомянул про соглашения, Шанталь вспомнила, как Бруно ей признался, что дал согласие на лишение дара. В тот момент Шанталь поняла, что никогда себя не простит за то, что не была рядом и не остановила младшего брата, подписавшего себе смертный приговор.
- Думаю, ходить вокруг да около больше нет смысла, - произнесла она, откинувшись на спинку стула, - Я знаю, о каких соглашениях вы говорите. Я знаю, кто вы. Возможно, я даже знаю больше, чем вы думаете...
Прервавшись, Шанталь посмотрела в глаза мужчине, пытаясь прочесть его реакцию. Был ли он удивлен, напуган, ошарашен, растерян, заинтригован - сказать было трудно. То ли затуманенный разум девушки не позволял этого сделать, то ли просто у Захария, как члена Корпорации, была железная выдержка и безупречное умение держать себя в руках и оставаться невозмутимым. Как бы то ни было, Шанталь решила больше не затягивать с развязкой.
- Бруно умер полгода назад, - Шанталь с силой сжала пустую чашку пальцами рук так, что, казалось, та вот-вот рассыпется белоснежными осколками по столу, - Хотя "умер" слово не совсем подходящее. Его убили.
Вопреки недавно обретенному спокойствию благодаря порции выпитого латте с ликером, Шанталь не смогла скрыть ненависти и презрения, отчетливо прозвучавших в ее последней озвученной фразе. Всего двух произнесенных слов было достаточно для того, чтобы понять все то, что сейчас творилось в мыслях Ривьеры.
- Зачем вы приехали? Удостовериться, что Бруно нет в живых и что ваша миссия выполнена? - голос Шанталь прозвучал громче, чем она предполагала. Она вздохнула и поджала губы, чтобы больше не сказать ничего лишнего. Она и так слишком часто сожалела о том, что порой говорила то, чего не следовало. Но излишнюю болтливость и эмоциональность в данной ситуации ей можно было простить: латте с ликером сделал свое дело - благоразумие стремительно отступало.

 Отправлено: 13.11.11 19:14. Заголовок: Руки прямо перед соб..

Руки прямо перед собой. Ровная поверхность стола, маленькая кружечка. Напротив ещё чьи-то ладони. Порой ему хватало считанных мгновений, чтобы прийти в себя, собраться с мыслями и продолжить разговор, как ни в чём не бывало. Он научился этому ещё в юности, и по правде говоря, считал это умение одним из важнейших, не раз спасавшим в трудовой деятельности, да и просто в повседневной жизни. Захари умел говорить долго и абстрактно, не вдаваясь в детали и не утруждая собеседника лишней информацией. И действительно существовали люди, которым нравилось подобное отношение. По глупости, или быть может из-за усталости он принял за такую и Шанталь, и сейчас горько расплачивался за брошенные в никуда фразы. В горле пересохло, и он всё тем же спокойным движением оторвал от стола кружку и сделал глоток, остывающего крепкого кофе.
- Зачем вы приехали? Удостовериться, что Бруно нет в живых и что ваша миссия выполнена? – Мужчина не понял, отчего вдруг захотел улыбнуться. Она даже не понимала, как крепко разила его словами, наперебой пусть и про себя перечисляя его собственные промахи. Ошибся. Последовав примеру девушки, Захари отклонился на спинку стула, и снова выпрями перед собой локти, под столом ноги ровно и прямо. Чтобы разобраться в том, что делать дальше, нужна ещё минута.
Перед мысленным взором мужчины пролетел тот счастливый месяц перед операцией, во время которого он летал где-то чуть выше уровня его привычной вселенной. Его повысили. Корпорация доверяет ему! Интересное чувство, за которое он бы с радостью продал не одну сотню пустых дней, которые обычно чередой сменяли друг друга. На тумбочке у кровати дело французского мальчика. Его ещё нет в стенах Корпорации, но весь его отдел уже отлично понимает, что этого не избежать. Первый отряд специалистов вернулся ни с чем. Они не имели права никого принуждать, однако если не смогли привезти пациента, вероятно, не умели убеждать. Ещё один важный дар, который приветствовался кампанией.
Николеску снаряжал вторую группу сам, подробно записывал, что говорить близким и чуть не сорвался тогда на то, чтобы написать шпаргалки специалистам, проработавшим здесь намного дольше, чем он сам. Второй заход оказался удачным и через месяц Бруно вернулся в Детройт уже вместе с его людьми. За это время Захари уже наизусть знал, каждую генетическую особенность паренька. Знал о каждой родинке на его теле и был осведомлён обо всех «обратных сторонах» своей работы. Операция была назначена через неделю. Шанс, что пациент покинет здание больничного корпуса – минимален, и всё же они не могли позволить себе отказаться от вакцинации. А мистер Николеску верил, что сумеет сделать лучше, чем его предшественники, сведя риск для жизни к возможному минимуму. Он отвлёкся от собственных мыслей, и только сейчас заметил, что всё это время смотрит в упор на Шанталь, как если бы боялся, что она сейчас испарится, хотя и где – то в глубине его естества какая-то мелкая и трусливая железа мечтала именно об этом.
-Примите мои соболезнования. - Он не смог выжать из себя ничего другого.
- Шанталь, ваш, брат представлял угрозу - Захари уже жалел о том, что сказал по наитию попытавшись защититься от нападок, которых он несомненно заслуживал. Оправдываться не входило в его планы, хотя сейчас он пытался сделать именно это.

 Отправлено: 21.11.11 14:37. Заголовок: Шанталь уже давно не..

Шанталь уже давно не тревожила свои воспоминания. С каждым днем она лишь старалась зарыть их как можно глубже – настолько, чтобы похоронить окончательно и никогда не возвращаться к тем фрагментам памяти, которые вызывали у нее чувства меланхолии, грусти, тоски и, что самое ужасное и болезненное, чувство вины. Пожалуй, именно чувство вины было самым живучим и неубиваемым из всех. Как Шанталь не старалась задушить его в себе, оно никак не хотело исчезать окончательно и периодически напоминало о себе. Напоминание было болезненным не столько душевно, сколько даже физически. При мысли о том, что она могла помочь своему брату и уберечь его от неминуемой гибели, Шанталь морщилась от боли, которая вполне реально ощущалась сперва где-то области сердца, а потом распространялась по всем остальным нервным окончаниям.
Глядя в это мгновение на Захария и пытаясь обуздать свои бушущие эмоции, а именно ненависть и злость к человеку напротив, она вдруг поняла и приняла то очевидное, что было таким трудным и невозможным для осознания долгие месяцы: ее эмоции - это оправдание и своего рода защита. Она не готова взять всю ответственность на себя и признать окончательно тот факт, что в смерти Бруно больше ее вины, чем чьей-либо еще. Шанталь знала о Корпорации, знала о способности брата, о своей собственной, знала об отце и причине его ухода. Она знала достаточно для того, чтобы оградить своего брата, но не сделала ничего ради его спасения.
Да, это моя вина, - произнесла она про себя, все еще глядя на Николеску, и вдруг почувствовала, что ненависть тут же исчезла. Осталось только какая-то опустошенность внутри, непонятная усталость и сожаление.
-Примите мои соболезнования. – пятью минутами раньше для Шанталь эта фраза прозвучала бы лицемерно и фальшиво, но сейчас девушка уловила в ней даже нотки искренности. Так ли это – она не знала. Но зато осознавала почти наверняка: едва ли этот человек напротив ей враг. В его голосе, взгляде и жестах не было враждебности. Скорее наоборот: растерян он был не меньше ее самой.
- Шанталь, ваш, брат представлял угрозу
- Угрозу?! – ее голос прозвучал гораздо громче и жестче, чем ей самой того бы хотелось. Чувство негодования вновь брало верх над только что обретенным минутным спокойствием.
- Вы это серьезно? – девушка криво усмехнулась, уже пожалев, что едва не простила Корпорацию за содеянное, - О какой угрозе может идти речь, когда мы говорим о шестнадцатилетнем подростке? Способность моего брата, как и моя, и нашего отца, была врожденной, неконтролируемой и абсолютно безвредной для окружающих.
Упомянув себя и отца, Шанталь ненароком вернулась воспоминаниями к тому дню, когда впервые познакомилась с одним из членов Корпорации. Дню, который вывернул ее жизнь наизнанку и вернул ей некоторые воспоминания из детства, которые, казалось, были утрачены навсегда.

 Отправлено: 30.11.11 23:00. Заголовок: Напряжённые мышцы сп..

Напряжённые мышцы спины тут же оттаяли, ему будто и нужно было, чтобы Шанталь, наконец, взорвалась. Сонный морок, который душил его стальными прутьями, ослабил хватку и, стекая импульсами куда-то под ноги, отступил на время, давая краткий миг для того, чтобы подумать и решить в какую сторону двигаться. Захари не давал себе обрюзгнуть, хотя внутренне был готов именно к такому результату. Все месяцы, что он лелеял надежду на то, что мальчик выжил, вдруг превратились в пустую трату времени. А он бы мог сделать столько всего! От одной этой идеи ему становилось страшно не по себе, будто мелкая живность отстукивала тихий ритм в пальцах, призывая к немедленным действиям. Потерянное время против одной загубленной жизни. О том, сколько боли он, вероятно, причинил всей семьей Ривьера не думалось, только пустое разочарование на ровном месте. Ещё два часа назад сидя в купе, он был уверен в своих силах и знал, что обещает ему эта поездка. Несмотря на все уговоры начальства, он приехал сюда сам, чтобы познать триумф. Вместо чего совершенно неожиданно истрепал собственную веру в лучшее ровно за три минуты и утопил надежду на собственную исключительность в крошечной кружке с прокладным кофе. Теперь он снова превратился из преуспевающего человека в среднестатистического профессора захудалого вуза, которым и не был никогда, но каким представлял себя каждый раз под давлением неудач и стрессов. Он умел собирать и планировать свою жизнь, по частям убирая всё лишнее и фильтруя людей, но, как и все прочие не был застрахован от глупых ошибок.
За окном тем временем зажёгся ещё один фонарь, приправив и без того желтевшие на глазах окрестности весёлым светом. В жилом доме напротив, вспыхивали окна, и он мог насчитать уже добрую дюжину, оживших белых квадратов.
- Вы ошибаетесь. – Вот так вот просто. Он по-прежнему смотрел на улицу, пока по запотевшему от тепла стеклу скользила к раме тонкая капля влаги.
- Послушайте. Шанталь, вы даже представить себе не можете насколько мне жаль. Жаль, что так вышло. Хоть я и не знал Бруно. – Последняя фраза срывается на шёпот, ещё до того, как мужчина в чёрной куртке понимает, что свернул на неправильную колею.
- Поймите, такие люди, как вы это дар. Я убеждён в этом. – Сам того не замечая Захари говорил громче обычного, выбившись на короткий срок из своего привычного шумового предела. Вместо убаюкивающего баритона, его голос стал похож на голос нормального человека. Человека бесконечно усталого, но уверенного в том, что он поступает правильно. Так должны были бы говорить солдаты, уходя на фронт лишь с верой в то, что способны принести мир своей Родине, и не важно, сколько врагов погибнет. Или сумасшедшие? - Вы что-то большее, новая степень эволюции если хотите. Множество людей уже несколько десятилетий бьётся безрезультатно над ответом, откуда вы появились, и к чему это приведёт. Мои коллеги, большая их часть… считает, что в скором времени львиная доля детей рождённых в нынешнем веке будет обладать врождённым дефектом. Дефектом по своей природе уникальным и неповторимым. Таким же дефектом, которым обладал ваш брат и вы. Но, пока для носителей не существует никакого будущего. Корпорация лишь пытается защититься.
Мужчина выдохнул. Сухой тон учёного исчез бесследно. Ему на смену – уверенность фанатика, жажда объяснить, необходимость быть понятым.
- Мы не пытаемся истребить таких, как вы. Мы хотим дать вам возможность существовать в реальном времени, не боясь причинить боль себе и своим близким. А это всегда неизбежно, независимо хотите вы того или нет. И вы сами отлично понимаете, что не контролируемые способности, какими бы они не были - это угроза.
- Процесс вакцинации приводит к гибели пациента лишь в четырёх случаях из десяти. Гигантский коэффициент, но это все, что мы пока можем. Простите, что ваш брат оказался в списке четырёх.
Он смолк так же неожиданно, как и заговорил. Ник не хотел сейчас смотреть на Шанталь, не в силах определить, как могут подействовать его слова. Руки под столом мелко дрожали. Тяжесть чувства вины отступала и становилась проще и понятней, чем была недавно. Он убил. Ему ни к чему просить прощения у кого-либо, кроме этой девушки, сидевшей напротив, с идеально выпрямленной спиной, и сейчас он сделал это как мог. На своей манер, просто не умея иначе.
Рассказывать о вампирах он не собирался.
В пустом кафе к счастью обоих собеседников не было не души. Официанты, удалившись в дальнюю комнату, судя по исходившим из-за двери звукам, принялись за уборку.
Чёрный магнитофон за барной стойкой пел голосом Элвиса.

Скрытый текст

куда-то меня понесло

 Отправлено: 11.12.11 02:04. Заголовок: Шанаталь молчала до..

Шанаталь молчала долго, прежде чем ее мысли в голове сумели выстроиться в осмысленные предложения. Чувство дежа вю не утихало - эти истории о людях со способностями, о невероятном мире и будущем, которое вот-вот наступит и разрушит всем привычное существование ей доводилось слышать раньше. Даже человек, в данное мгновение сидящий напротив, чем-то напоминал ей предыдущего собеседника. То ли от того, что у Шанталь была никудышная память на лица, то ли просто все члены Корпорации походили друг на друга. Оба хладнокровны, сосредоточены и как будто измучены жизнью. В третье верилось особенно легко, так как Шанталь не понимала, как можно быть довольным своей жизнью, если твои руки постоянно по локоть в крови от того, что по твоей вине погибают люди. Каково это жить с клеймом убийцы и знать, что творишь правосудие вопреки всем правилам гуманности, человечности и библейским заповедям? Она хотела спросить, но лишь шевельнула губами и сосредоточилась на том, что говорил Захарий.
Она никогда не относила ни себя, ни своего брата к разряду тех людей, которые обладают даром. С малых лет Шанталь окружали вполне тривиальные вещи, и ничто не говорило о том, что ее семья чем-то отличалась от других семей, живущих по соседству. В ее обыкновенном мире жили обыкновенные люди и окружали обыкновенные вещи. Она прожила обыкнновенные двенадцать лет жизни в своей обыкновенной маленькой вселенной и задавалась лишь парой вопросов: почему она помнит себя с восьми лет и где ее ранние воспоминания? Однако эти вопросы всегда оставались без ответа: отец поускал глаза,а мать улыбалась, брала расческу и переплетала Шанталь косы. Ответ на свой вопрос Шанталь получила лишь год назад, когда агент Корпорации вручил ей историю ее жизни, заключенную в толстую папку и состоящую из фотографий и газетных вырезок. Все ее воспоминания оказались у нее у руках и все, что оставалось - это собрать их воедино, как фрагменты сложной мозаики. Всего одна толстая несуразная папка стала причиной, почему ее жизнь в тот приобрела совершенно другие очертания, вывернулась наизнанку и словно пролила свет на все то, что окружало ее прежде. Как просто: перечитать пару газетных вырезок и посмотреть с десяток фотографий, чтобы узнать о том, что ты - рожденная с даром, но утратившая его из-за несчастного случая и комы продолжительностью в год. Просто, невероятно и как-то нелепо.
Ривьера вернулась из прошлого в настоящее и посмотрела на Захария. Он говорил так много, что она почти не улавливала смысл его монолога. Она думала о том, глядя на этого человека, стала бы она одной из жертв Корпорации, как Бруно и многие другие, если бы до сих пор обладала способностью? Бесспорно, ее постигла бы такая же участь.
Захарий замолчал, и Шанталь попыталась понять, насколько все еще сильно ее желание мести в отношении этого человека. К ее удивлению, она не чувствовала больше ничего, кроме растерянности. Вернуть Бруно было уже все равно невозможно, а вот шанс разобраться в собственной жизни и получить ответы на давно мучавшие ее вопросы у Шанталь все еще был.
Daddy,daddy please don't cry - разбавлял тишину голос Элвиса из хрипящего радио, наталкивая Шанталь на мысли о единственном в мире человеке, который мог бы ей в этом помочь и путь к которому пролегал в далекий Детройт. Ведь именно оттуда на последний день рождения Бруно пришел подарок от отца. Подарок, который никогда уже не получить и не открыть именнику, так и не перешагнувшему шестнадцатилетний рубеж .
- А мой отец? Что вы знаете о моем отце? - спросила она, будучи почти уверенной, что застала собеседника врасплох, - Ведь после того, как он уехал из Сан Франциско, его местонахождение для вас до сих пор остается загадкой, не так ли?
Шанталь нарочно не обмолвилась о том, что знает, где искать отца в данный момент. Сперва ей хотелось услышать версию Корпорации, чтобы понять, насколько можно рассчитывать на их помощь в отношении поисков ее отца.

Скрытый текст

Охохо...прости меня за это убожество))

 Отправлено: 23.12.11 11:05. Заголовок: Какое - то время о..

Какое - то время он просто смотрел на девушку. Слова всё ещё жгли язык, однако если вскоре он и пожалеет о чём-то сказанном, это случится не теперь. Только Элвис на заднем плане, звон тарелок и что-то неуловимо знакомое в этой ситуации, в этом кафе, хотя он и точно знал, что никогда не бывал здесь раньше. Иллюзия отеля больше не мешала ему сосредоточиться, и теперь Захари был даже не уверен, что после окончания разговора действительно соберётся и поедет в отель, скорее уж возьмёт билеты в обратный конец до Детройта, или просидит на вокзале до утра, чтобы использовать свой. Слишком уж много ему нужно было обдумать, чтобы тратить драгоценные часы на сон. Кофе ещё оставляла в горле послевкусие, когда он подтащил к себе поближе сахарницу, так странно наполненную рафинадом и, взяв упругий квадратик, перекинул его из одной руки в другую, на мгновение, переложив тяжёлый взгляд с Шанталь.
Следующий вопрос девушки, наконец, разрушающий тянущую тишину привёл его в замешательство, и, оторвавшись от игры с сахаром, Захари снова посмотрел на собеседницу, однако так и не смог понять какое впечатления на неё произвели его недавние слова. Она будто и не слышала его. Вереницей образов в голове пронеслось без особой подсказки, всё то, что он узнал о семье Ривьера за прошедшее время.
Поллет и Густав. Отец семейства, возможно, обладает даром. Недостоверная информация, которая так и не была подтверждена, на что его сотрудники только разводили руками, указывая на то, что мужчина исчез в неизвестном направлении и больше просто не появлялся на горизонте. По крайней мере в Сан Франциско его никто не видел, даже из тех, кто был приставлен наблюдать за инкубационным периодом Бруно.
Неожиданно вспомнив об этих людях, их было всего двоё, на большее Корпорация оказалась неспособна, парень и девушка, только-только вступившие в их ряды, так горели энтузиазмом и хотели ему угодить, что в течение месяца сообщали только хорошие новости, очевидно умолчав об ухудшении состояния Бруно. Которое должно было происходить, медленно сжигая мальчика. Он сам не раз видел, как поворачивается действие вакцины, если она вдруг перестаёт быть панацеей, вместо этого становясь быстродействующим ядом. Очевидно, точно такое же случилось и в этот раз. Отодвигая в сторону рассуждения, которыми он займётся позже, Захари снова вернулся к Густаву. Ходили слухи, что его видели в Детройте, где-то на столе у Ника даже лежала папка о примерных передвижениях объекта, потому, что Корпорация считала, что мужчина, произведший на свет двух детей с даром, должен обладать развитой и сильной способностью. Что ни сколько не улыбалось их делу, в случае если он попадёт в руки вампиров. Координатор, занимавшийся семьей Ривьера, уже неоднократно выдвигал предположения, что мужчина должен появится в Детройте, либо для того, чтобы связаться с ними, чего не происходило, либо для того, чтобы напроситься на аудиенцию к главе клана. Последний вариант, казался, уже тогда самым приемлемым, даже, несмотря на то, что ажиотаж вокруг дела Бруно и его семьи потихоньку истлевал. Лишний же раз напоминать начальству о том, что дело, связанное с его семьёй пошло прахом не хотел никто. Не смотря на передовые методы ведения работы и её специфики, иерархическая система кампании была на удивление закостенелой.
- Мы предполагаем, что ваш отец находится в Детройте. В этом вопросе ничего нельзя утверждать, т.к он проявил необычайную способность оставаться незамеченным для наших сотрудников, - Это – «мы». Снова. Захари чувствовал, как начинал мыслить коллективным составляющем, напрочь, исключая из своих слов и даже мыслей всякое «я». Быть полезным, как часть системы значило слишком многое, чтобы отказываться от этого в пользу даже лично себя. Корпорация выдавливала из своих сотрудников мелочные мысли, лёгким движением руки превращая отдельного человека в часть чего-то гораздо большего, о чём многие сотрудники и не смели подозревать, предпочитая видеть не гигантский улей, а доброго волшебника, который избавляет мир от зла, – Так же мы считаем, что он мог уехать из страны.
Понравится ли Шанталь, тот интерес, который проявляет Корпорация к её отцу и их семье в купе? Едва ли.
- Я могу помочь вам, найти его, - Захари нервно сжимает пальцы, забывая о сахаре, который всё ещё покоится на ладони, и чувствует, как мелкие песчинки, отламываясь от кусочка, шариками расползаются по руке, впиваясь в грубую кожу.
- Только я, не Корпорация, - И он действительно сделает это. Смоет с себя часть вины за смерть Бурно. – Если он в Детройте найти его будет делом времени. Я знаю людей, которые смогут помочь, вам в поисках.
Пытаясь сформулировать последнюю фразу он глубоко вздыхет, собирая в нитку слова звенящие на языке. Пан или пропал.
- Шанталь, я не пытаюсь навязаться к вам в друзья, и нисколько не заинтересован в том, чтобы исправить ваше мнение о себе. Если угодно: я просто хочу успокоить собственную совесть, - он отодвинул от себя пустую чашку и сложил руки на столе, - и если я могу хоть чем-то вам помочь, независимо от того, что вы думаете о Корпорации и обо мне лично. Я сделаю это, вам нужно только кивнуть. Справиться одной в Детройте будет куда сложнее.